ЧТОБЫ ПОМНИЛИ
Дочь Валентина Катаева: "За идею романа
"Двенадцать стульев" папа попросил Ильфа и Петрова с первого же
гонорара купить ему золотой портсигар"
Ольга СМЕТАНСКАЯ, «ФАКТЫ»
27.01.2017
Сто двадцать лет назад в Одессе родился известный писатель,
автор произведений «Белеет парус одинокий», «Сын полка», «Алмазный мой венец» и
многих других
В сокровищницу мировой литературы Валентин Катаев вошел бы
уже потому, что именно он подарил Илье Ильфу и своему родному младшему брату
Евгению Петрову идею романа «Двенадцать стульев». Блистательного литератора
Катаева, творчество которого многим знакомо со школьной скамьи, также называли
устроителем судеб писателей. Уехав из Одессы в Москву в 1922 году, Валентин
Петрович увлек за собой Евгения Петрова, Илью Ильфа, Юрия Олешу Исаака Бабеля и
помог им обустроиться на новом месте — все они какое-то время работали в
железнодорожной газете «Гудок». О том, что станет писателем, Валентин Катаев
решил уже в детстве. И сама его судьба столь необычна, что могла бы послужить
основой для увлекательного романа. О своем знаменитом отце «ФАКТАМ» рассказала
дочь Валентина Катаева журналист Евгения Катаева.
— Евгения
Валентиновна, какой день рождения отца вам особенно запомнился?
— Папа не
любил официальных празднований юбилеев, никогда их громко не отмечал.
Исключением стало 80-летие, когда в Союзе писателей его уговорили это сделать.
Папу поздравляли коллеги, друзья. Обычно же свой день рождения он праздновал
дома в семейном кругу. За столом собирались родители, моя семья, семья брата
Павла, обязательно приходила вдова Евгения Петрова с сыновьями (сын Петр стал
кинооператором, снимал «Семнадцать мгновений весны»). Хорошо запомнилось и
папино семидесятилетие, потому что мне пришлось принимать гостей. Мама лежала в
то время в больнице, а гости все равно пришли. Дом в Переделкино гудел с утра
до поздней ночи.
— Чем же
угощали гостей?
— Были
домашние пироги и другие вкусности. Готовили я и помощница по дому. Но папе уже
не все можно было есть — он болел. А в молодости очень любил меренги (безе),
которые попробовал в доме у Ивана Бунина. Когда знаменитого писателя не стало и
папа с мамой приехали к его вдове Вере Николаевне в Париж, она угощала их этим
десертом, запомнив, что Валентин Петрович его обожает. Родители в Париже бывали
часто, почти каждый год. Папа очень любил этот город. Мама тоже — она ведь там
родилась.
— Когда ваш
отец, отпраздновав 89-летие, неожиданно оказался в больнице с инсультом,
медперсонал вспоминал, что Валентин Петрович попросил принести ему его любимый
цитрусовый парфюм марки Christian Dior.
— Да-да,
подаренный ему в день рождения. Но не подумайте, что папа был пижоном. Нет, это
не так. Он был эстетом. К примеру, в Переделкино у него под окном благоухали розы.
Изысканные сорта папе присылали из Никитского ботанического сада.
— Валентин
Петрович родился с двумя макушками. Расценивал это как знак судьбы?
— Считалось,
что это на счастье.
— Однако в
детстве вашему папе пришлось пережить страшную трагедию. В шесть лет он потерял
маму.
— Папиному
младшему брату Жене было в то время всего четыре месяца.
— Нельзя без
слез читать, как Валентин Катаев вспоминал маму-волшебницу, которая укладывала
его спать. Однажды, придя с прогулки, он побежал в ее комнату, чтобы поделиться
с ней впечатлениями и вдруг вспомнил, что ее... нет. А жена Валентина Петровича
Эстер рассказывала, как уже немолодой он иногда запирался в комнате и плакал,
вспоминая маму.
— Все это так.
Ранней весной во время прогулки у моря Евгения Ивановна простудилась. Случилось
воспаление легких, отек. Спасти ее не удалось. Дедушка, преподаватель
епархиального училища, сам воспитывал сыновей. Больше он так и не женился.
Помогала ему в воспитании сестра его жены Елизавета Ивановна.
— В семье
выросло два известных писателя, хотя в роду, как понимаю, литераторов не было?
— Нет. Однако
бабушка, дочь генерала Бачея из Полтавской губернии, отличалась талантами,
увлекалась музыкой. Дедушка тоже был человеком образованным. Все это не могло
не повлиять.
— Валентин Петрович
рассказывал вам, как в 1910 году со своим отцом они отправились в путешествие в
Италию, плыли через Турцию и Грецию?
— В Италии они
увидели много интересного. Папин отец копил на поездку деньги. Он считал очень
важным, чтобы сыновья увидели мир. Это была первая поездка детей за границу. А
вообще, папе удалось посмотреть много стран. В своих интервью он неоднократно
говорил, что за последние лет тридцать своей жизни ни разу не ночевал в Москве.
Возвращаясь домой из Нью-Йорка, Лондона, Парижа, сразу отправлялся на дачу в
Переделкино. Хотя в Москве у нас была квартира в знаменитом доме в Лаврушинском
переулке, где жили многие известные люди.
— Какая же
страна была самой экзотической в списке тех, где он побывал?
— Сенегал.
Папа был ассоциированным членом Гонкуровской академии. Его пригласил в Сенегал
президент этой африканской страны, который являлся поэтом и членом
Гонкуровского комитета. Одно из заседаний он устроил в своем государстве.
Прислал за писателями в Париж самолет. В Сенегале их роскошно принимали. Из
этой страны отец привез мне и маме золотые колье ручной работы, которые купил
на местном рынке.
— Но вернемся
в то время, когда Валентин Катаев был девятилетним мальчиком и начал писать
свои первые произведения.
— Взяв
тетрадку, он сразу ее озаглавил «Роман» и начал сочинять. А спустя время
написать первый рассказ заставил и брата — запер его в комнате и ушел. Дядя
Женя возмущался, однако написал, после чего папа отнес рассказ в издательство и
попросил его напечатать и заплатить автору гонорар. Когда же Евгений стал
писать всерьез, взял себе псевдоним Петров, чтобы не возникало путаницы.
— Известно,
что идею романа «Двенадцать стульев» Ильфу и Петрову подарил Валентин Катаев,
пообещав потом пройтись по тексту рукой мастера. В своей книге «Алмазный мой
венец» он писал: «Сейчас я вам, синьоры, расскажу, каким образом появился на
свет этот роман. Прочитав где-то сплетню, что автор „Трех мушкетеров“ писал
свои многочисленные романы не один, а нанимал нескольких талантливых
литературных подельщиков, воплощавших его замыслы на бумаге, я решил однажды
тоже сделаться чем-то вроде Дюма- пэpa и командовать кучкой литературных
наемников. Благо в это время мое воображение кипело и я решительно не знал,
куда девать сюжеты, ежеминутно приходившие мне в голову. Среди них появился
сюжет о бриллиантах, спрятанных во время революции в одном из двенадцати
стульев гостиного гарнитура...»
— Папа любил
пошутить, поэтому не стоит воспринимать всерьез то, что он хотел стать
Дюма-пэром и иметь литературных наемников. Это была хохма. В ту пору Катаев,
Петров и Ильф были молоды, работали в московской газете железнодорожников
«Гудок» и старались жить ярко и весело. Ильф и Петров сели за роман, придумали
Остапа Бендера. И когда папа прочел то, что у них получилось, сказал: «Мне тут
делать абсолютно нечего. Вы гении».
— Существует
мнение, что предприимчивый Валентин Катаев во многом стал прототипом Остапа
Бендера.
— Нет, папа не
был Остапом Бендером. Но какие-то черточки характера Ильф и Петров для своего
героя у него позаимствовали. У папы тоже была склонность к авантюризму, но,
естественно, не такому, как у Бендера. Он был энергичный, напористый. К слову,
за идею романа «Двенадцать стульев» попросил Ильфа и Петрова с первого же
гонорара купить ему золотой портсигар. Они это сделали. Правда, портсигар
оказался... дамский. Вот как отец рассказал об этом в произведении «Алмазный
мой венец»: «Один из соавторов протянул мне небольшой, но тяжелый пакетик,
перевязанный розовой ленточкой. Я развернул папиросную бумагу, и в глаза мне
блеснуло золото. Это был небольшой портсигар с бирюзовой кнопочкой в замке, но
не мужской, а дамский, то есть раза в два меньше. Эти жмоты поскупились на
мужской.
— Мы не
договаривались о том, какой должен быть портсигар — мужской или дамский, —
заметил мой друг, для того чтобы сразу же пресечь всяческие словопрения. Мой же
братишка на правах близкого родственника не без юмора процитировал из чеховской
«Жалобной книги»:
— Лопай, что
дают.
На чем наши деловые отношения закончились, и мы отправились
обмыть дамский портсигарчик в «Метрополь».
— Недешевое заведение.
— Это был
богемный ресторан, где собирались писатели, поэты, художники. Говоря языком
современным, культурная тусовка.
— Молодые
писатели могли себе позволить такую роскошь?
— Могли.
Получив гонорар, шли в ресторан общаться. Накопительством не занимались. Они
ведь были еще совсем молоды.
— Сегодня не
верится, что поначалу роман «Двенадцать стульев» был принят критикой упреками в
безыдейности и пустоте.
— Да, сейчас
это уже классика. Книга имеет успех уже 90 лет. Ведь написан роман был в 1927
году.
— С легкой
руки вашего отца в мировую литературу шагнуло немало молодых авторов, которым
он в нужный момент протянул руку.
— Папа любил
талантливых людей. И если видел в ком-то искру Божью, старался сделать все,
чтобы она не угасла. Когда уехал из Одессы в Москву, вслед за ним потянулись
брат, Илья Ильф, Юрий Олеша, Исаак Бабель, Эдуард Багрицкий... А сколько
писателей папа выпустил в свет, когда стал главным редактором журнала «Юность»,
который фактически основал. Публиковал в нем «шестидесятников» Василия
Аксенова, Евгения Евтушенко, Беллу Ахмадулину. Потом папа ушел оттуда, потому
что хотел писать, а для этого требовалось время.
— К слову,
мало кто знает, что, кроме прозы, у Валентина Катаева немало хороших стихов.
— Папа писал
их до последних дней.
— Какое
стихотворение у вас любимое?
— Каждый день,
вырываясь из леса,
Как любовник в назначенный час,
Поезд белый с табличкой «Одесса"
Пробегает, шумя, мимо нас.
Пыль за ним поднимается душно,
Стонут рельсы, от счастья звеня.
И глядят ему вслед равнодушно Все прохожие, кроме меня.
— Во многих
своих произведениях, например, в повести «Белеет парус одинокий», рассказе
«Отче наш», ваш отец описывает Одессу. А он часто бывал в родном городе, когда
уже стал знаменитым?
— Конечно.
Вспоминается, как в 1949 году папа вывез нас всей семьей в Одессу, чтобы
показать город. Я его об этом просила, и он сделал это. Город мне очень
понравился. Мы ездили на пляж, ходили в море на лодках, были в катакомбах.
— В 1966 году
Валентин Катаев подписал письмо 25 деятелей культуры и науки, среди которых
также были Олег Ефремов, Петр Капица, Виктор Некрасов, Константин Паустовский,
против реабилитации Сталина.
— Все верно. А
в 1979 году в журнале «Новый мир» была опубликована папина «антисоветская»
повесть «Уже написан Вертер», вызвавшая скандал. В ней он в 83 года открыл
тайну, которую хранил много лет, о своем участии в белогвардейском движении.
— Это же было
время застоя — до перестройки еще нужно было дожить.
— К счастью, в
это время за подобные факты биографии уже не сажали. Однако данное произведение
папе не позволили включить в собрание сочинений. Тогдашний начальник
Госкомиздата сказал: «Валентин Петрович, лучше бы вы эту вещь не писали».
— Какая черта
отцовского характера вас поражала?
— Он был очень
нежным и любящим отцом. Вспоминается, как трогательно ждал появления на свет
моего ребенка. Все думали, что будет мальчик. Я сказала, что назову его
Валентинчик. Однако родилась девочка. Папа позвонил мне в роддом и сказал: «Я
очень рад, что родилась девочка». И вдруг как-то грустно продолжил: «Но теперь
это будет не Валентинчик». Тогда я ему ответила: «Так будет Валентиночка». И
папа был счастлив. 10 января 1959 года в роддом, где я находилась с дочкой,
прислал большую корзину белой сирени. Это было чудо! Этот куст мы посадили на
даче и он до сих пор цветет. Вообще, папа был очень яркой личностью. Его уже
нет с нами почти тридцать лет, но не бывает дня, чтобы я о нем не думала, не
разговаривала с ним мысленно.
© 1997—2017 «Факты и
комментарии®»
* * *
ВСЕ - В КНИГЕ
Подробнейшая информация о поселке и его достопримечательностях - в нашей книге "Переделкино. Сказание о писательском городке".
*Валентин Катаев, по словам дочери, любил талантливых людей.
И если видел в ком-то искру Божью, старался сделать все, чтобы она не угасла
(фото из альбома Евгении Катаевой)
Комментарии Всего комментариев 0